Поскольку на острове росло очень много пихт, они смогли в большом количестве запасти смолу. На берегах они также обнаружили плоские, как стол, скалы, на которых они разожгли огонь и растопили свою смолу. После того, как смола стала жидкой и растеклась по поверхности, на скалы сели прилетевшие птицы и завязли в ней. Их ноги крепко прилипли, и женщины добыли их во множестве. На островке была пещера. Женщины нашли себе там убежище. Они питались птицами, а тех, которых не могли съесть, коптили.

Так они провели лето и осень. Тем временем в этом месте их застала суровая зима. Они [по-прежнему] питались птицами, ловя их с помощью клея, что не давало им умереть от голода. Когда вновь наступила весна, они стали собирать яйца и кормиться своей охотой. Вдруг они услышали всплески весла на воде. Кто-то приближался на каноэ.

«Где же могут быть кости моих жен?», говорил мужской голос.

Две покинутые спрятались, чтобы наблюдать за действиями своего мужа. Одна из них закричала: «Sè ha, я хочу говорить с тобой! Подойди ко мне на каноэ!»

Но он был охвачен удивлением и полон недоверия. Тогда его жена принялась петь: «Kfwè èkkè-rèssè, kfwè èkkè-rèkρon! (Я расколол скалы, я воспламенил камень!)

Но мужа охватил ужас. Вместо того, чтобы высадиться на берег, он пустился наутек по воде. Он обошел вокруг острова и высадился на другом берегу, чтобы проследить за двумя женщинами. «Не призраков ли я видел?», думал он. Он услышал, как одна шепотом говорит другой: «Я не хочу петь для этого человека. Отныне я считаю себя вдовой. У меня больше нет мужа».

Она говорила это, высмеивая этого робкого человека. Но другая печалилась. Она оплакивала потерю своего мужа и ничего не говорила. Муж больше не колебался. Он вышел на остров и убил безразличную и насмешливую женщину. С той, которая грустила по нему, он вернулся обратно.