Прыгающая Куница (предание чипевайан)

Одна женщина дене по имени Прыгающая Куница, была захвачена отрядом енна (Enna) (савануа – болотных кри) и уведена в плен на восток нашей страны, на самый бере моря (Гудзонов залив).

Она с удивлением заметила у своих похитителей металлическую посуду, предметы туалета, оружие и другие предметы, которые она прежде никогда не видела. Сначала она подумала, что эти богатства были продуктами алгонкинского производства, и она восхитилась интеллектуальным превосходством своих хозяев. Те сильно остерегались того, чтобы вывести из заблуждения свою невольницу, как с целью удостовериться в ней, так и из опасения, что она раскроет каковы на самом деле люди, которым она приписывала эти чудеса. Но когда невольница привыкла к их темпу и их периодическим передвижениям, она заметила, что ее похитители болотные кри тоже ходили на восток за этими столь ценными для нее предметами, где они получали их в обмен на свои меха и свою провизию. Эти непонятные интриги заинтересовали пленницу. Она подумала, что народ, который обогащает болотных кри, должен быть для них братом и союзником и решила повременить с побегом от них.

Так прошло несколько лет. Женщина чипевайан окончательно выучила язык болотных кри и узнала, что поставщики ее врагов принадлежали к иноземной расе, пришедшей из-за моря, расе, любящей краснокожих, и которая сочетала человечность со щедростью. Тогда она приняла решение бежать к этому народу. Поскольку она была косвенно осведомлена о том месте, где она могла бы договориться с ними, она одна и без ведома своих хозяев направилась к большому дому, где этот народ жил. Это был каменный дом (Thé yé), первый появившийся в этой стране. Поэтому мы дали этому народу название Thé yé ottiné -  Люди каменного дома [1]. Она достаточно знала болотных кри, чтобы изъясняться на этом языке, и знала, что у англичан форта Черчилл есть переводчики с этого языка. Она рассказала этим европейцам, что она принадлежит к большой нации дене или чипевайан, что ее народ живет очень далеко во внутренних землях на западе, что, будучи захваченной болотными кри, когда она был молодой девушкой, она решила не умирать вдали от своей родины, и что с этой целью она доверилась великодушию англичан, попросив их снабдить ее всем необходимым для возвращения к своим и уверив их, что она без труда уговорит своих соотечественников завязать отношения с такими добрыми соседями и добыть пушных животных, чтобы преподнести им дар.

Со своей стороны, обрадованные такой прекрасной возможностью расширить свою коммерцию, завязав отношения с новой нацией краснокожих, нацией, о которой болотные кри говорили как о воинственной и сильной, торговцы компании Гудзонова Залива дали бедной невольнице дене собачью упряжку, одежду из драпа, бельё, безделушек, нож, топор, кремень и кресало. Они научили ее пользоваться этими богатствами и осчастливленную отправили ее к соотечественникам. Они также позаботились снабдить ее охранной грамотой, которая предписывала всем болотным кри не трогать ее и ее соотечественников и пропустить их на свою территорию.

Эту знаменитую женщину звали Sha-narelttboer –  Прыгающая Куница.

Спустя долгие дни она, наконец, пришла к своим дене, и те, ослепленные и прельщенные таким богатством, незамедлительно отправились в долгое путешествие с берегов Бобровой реки (река Мира, река Пис), где они тогда жили, к Гудзонову заливу.

С тех пор дене продолжают поддерживать хорошие отношения и постепенно смягчаются. Но несколько лет спустя (в 1778 г.) канадцы обосновались на берегах озера Л’Иль а ла Кросс, в следующем году они поднялись на озеро Атабаска, и, наконец, десять лет спустя (в 1789 г.) на Большое Невольничье озеро. Тогда чипевайан жили по берегам этих больших озер и совсем покинули Скалистые горы, из-за которых канадцы дали им прозвище монтанье (горцы). Тем не менее, многие из них, видя, что на скудных землях, примыкающих к Гудзонову заливу, они легко могут найти себе пропитание за счет необъятных стад северных оленей [2], которые два раза в год проходят по этим краям туда и обратно, они поселились по соседству с Черчиллом, где англичане (Thé yé ottiné) назвали их Едоки карибу [3].

Рассказал Алексис Enna-azé на
озере Атабаска в 1879 г.