ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ ОБ АТАПАСКАХ СУБАРКТИКИ

  Предки атапасков переселились в Америку из Северо-Восточной Азии сравнительно поздно (4 – 5 тыс. л.н.), предполагается, что это была предпоследняя волна межконтинентальной доисторической миграции. По разным классификациям атабаскские языки составляют либо отдельную семью, либо включены в семью на-дене. Однозначно доказано родство атабаскских языков с ныне вымершим языком эяк. Родство эяк-атабаскских языков с тлинкитским окончательно не установлено. Лингвисты предполагают, что разделение прото-эяк и прото-атапаскского языков завершилось к сер II тыс.лет. до н.э. Разделение языков атапасков началось в сер. I тыс.лет. до н.э. – к этому времени у пра-атапаскв уже сложился внутриконтинентальный таежный адаптивный комплекс. Прародиной атапасков считается регион в верховьях Юкона. Отсюда и началось расселение атапасков по Северной Америке, в ходе которого атабаскские языки разделились на три ветви: северную, тихоокеанскую и южную. К концу I тыс.лет. н.э. эти ветви окончательно обособились. Северные атапаски заселили западный сектор североамериканской тайги. По данным археологии в районе Большого Невольничьего оз. предки атапасков появились ок. 200 г. до н.э., вытеснив носителей Арктической Традиции Малых Орудий (палеоэскимосы). Аляску атапаски заселили во 2-й пол. I тыс.лет. н.э., в это время в районе зал. Кука исчезает сопоставимая с алеутами культура Качемак. 

  Большинство северных атапасков относится к культурному ареалу (историко-этнографической области) Субарктики, т.е. граница их расселения определялась экологическими факторами и примерно совпадает с границей тайги. От этого этнического массива периодически откалывались отдельные группы и мигрировали на юг, радикально меняя свою культуру. Таковы никола и сарси, языки которых относятся к северо-атабаскской ветви, но в плане материальной и духовной культуры они причисляются к культурным ареалам, соответственно, Плато и Великих Ранин. Здесь эти народы рассматриваться не будут.

  Субарктические атапаски – типичные пешие кочевники, ведущие сезонно-подвижный образ жизни. Основой жизнеобеспечения были охота на крупных копытных и рыбалка. Характерны сезонные переключения с одного ресурса на другой. Тип хозяйства – присваивающий. Жили атапаски группами, дисперсно рассредоточенными по тайге. Система расселения зависела от концентрации ресурсов и внешней опасности. Основой социальной структуры являлась локальная группа (община), состоящая из одной или нескольких расширенных семей численностью до 20-30 человек. Ядром семьи часто являлись два мужчины (братья либо шурин и зять по сестре). В зависимости от условий, семьи могли проживать отдельно или кооперироваться для решения совместных задач. Члены общины были связаны узами родства и дружбой. Названий у таких общин не было. Несколько локальных групп, кочующих по одной территории, имели общий центр встреч, обычно у рек и озер - в местах сезонных миграций копытных или массового прохода рыбы, а позже возле торговых постов. В этих точках сбора происходили праздники, товарообмен, информационный обмен, совместные загонные охоты и т.д. Несколько локальных групп, связанных между собой такими отношениями, составляли региональную группу численностью до нескольких сотен человек. Региональные группы были относительно однородны с точки зрения лингвистики. Смежные региональные группы имели диалектные различия по лексике и фонетике. Для региональных групп характерно наличие экзоэтнонимов, данных соседними или смежными группами. Как правило, название означало: «люди такого-то места». Территории, занимаемые региональными группами не имели четких очертаний и границ, в прямом значении этого слова. Территориальность обуславливалась наличием более-менее постоянных пересекающихся кочевых маршрутов соседних локальных групп. Региональные группы имели тенденцию к эндогамии, обусловленную, главным образом, географической обособленностью групп, нежели предписаниями традиций. Состав региональных групп не был постоянен или фиксирован. Локальная группа, или отдельная семья, могла откочевать и перейти в соседнюю региональную группу.

  Вследствие низкой плотности и дисперсности населения уровень конкуренции между отдельными индивидами и группами был относительно невысок. Система общественно-политических отношений субарктических атапасков имела крайне слабо развитую структуру. Какая-либо система управления на уровне региональных групп отсутствовала. Общество имело неиерархическую структуру. Вождей с фиксированным статусом не существовало. В общинах лидирующее положение занимали молодые мужчины, однако они не имели власти, в полном смысле этого слова. Лидерство определялось личностными качествами человека и являлось признанным всеми членами общины. Отношения доминирования-подчинения между индивидами отсутствовали. Любая семья или человек могли действовать в любой ситуации по своему усмотрению, н.р. покинуть общину или присоединиться к ней. Лидеры не несли формальной ответственности за состояние дел в группе. Важное значение имело имело стихийное (ситуативное) лидерство, функции временного лидера спонтанно принимал на себя человек, обладающий способностями, необходимыми для решения той или иной задачи (военный поход, коллективная охота и т.п.). Отмечается, что женщины принимали полноценное участие в принятии решений и имели равное положение с мужчинами. С возрастом лидеры часто теряли свой авторитет. Трудовая дифференциация носила гендерный и возрастной характер. Для экономических отношений внутри групп были характерны реципрокальность и уравнительное распределение ресурсов.

  В настоящее время атапаски субарктики занимают исконные территории. В ХХв. повсеместно произошел переход к оседлости и амбилинейности. Сформировались племенные структуры – корпорации с выборными вождями и закрепленными территориями. Частично сохраняются традиционные занятия и элементы социальной организации. Религия - христианство (католики, протестанты, православные), традиционные верования практически утрачены. Некоторые языки находятся на грани исчезновения. В последние десятилетия наблюдается тенденция к сохранению и искусственному возрождению утраченных элементов традиционной культуры. Современная численность – ок. 60 000 чел.